Все мы так блин

Навеяло предыдущим постом...

Вновь провожу сравнительный анализ,
И в выигрыше я — куда ни плюнь,
Вот Инь и Ян удачно стыковались,
В гармонии вселенской Вынь и Сунь…
И Дьяволу не нужно адвоката,
И Бог молитвам очень даже внял…
И вроде все достаточно ****ато.
Но все равно — какая-то ***ня!

Вот я — талантлив, сука, охуенно,
По жизни — лишь один сплошной джекпот,
А все равно зачем-то бьюсь об стену,
Хоть стену это вовсе не ****…
А помните — писал стихи без мата?
И даже получалось у меня!
И вроде всё достаточно ****ато,
Но все равно — какая-то ***ня!

Как танк иду по жизни, ставлю цели,
И *** что сможет мну остановить,
Как в Волге-Волге — знаю я все мели,
И их легко умею обходить…
Напрасно пресловутая палата
Шестая ждет открытая меня…
Ну — вроде все достаточно ****ато!
И все равно — какая то ***ня!

Ну что еще? Достоинств всяких масса.
Я — совершенство, только и всего.
И даже в списке выдачи на кассах
Фамилия моя, блин — Итого.
Мой образ — рыцарь в вороненых латах,
Я — всадник невзъебенного коня…
Ну в общем — все достаточно ****ато.
Но все равно — какая-то ***ня…

© Психоз Депрессивный

Жизнь - это...

Жизнь — это быть осужденным за секс с несовершенством мира.

Жизнь — это «Го костер за гаражами жечь!».
А ты уже женат.

Жизнь — это когда ты на свидании с девушкой объясняешь ей квантовую теорию, но про спин немного наврал, для красоты.

Жизнь — это кони на карусели. Все кружатся и скачут, а тебя подташнивает.

Жизнь — это когда все думают, что ты неулыбчив и невероятно загадочен, а на самом деле, просто не понимаешь о чем речь.

Жизнь — это кот учит за тебя уроки. И в Х-Бокс за тебя играет. И родители твои его больше любят. Хороший кот же.

Жизнь — это зеркальный карп пытается извернуться и взглянуть на собственный бок, чтобы вспомнить лицо своего отца.

Жизнь — это нести чан с говном по минному полю

Жизнь — это спартанский магазинчик для слабых детей. Постоянным клиентам — скидки.

Жизнь — это тщетные попытки прекратить совершать тщетные попытки прекратить совершать тщетные попытки прекратить совершать тщетные попытки прекратить совершать тщетные попытки сделать хоть что-нибудь.

Жизнь — это грустный второклассник, сознательно поедающий немытые яблоки, подставив манту под струю воды.

Жизнь — это девушка мечты говорит тебе: «Пойдём в одно местечко, я знаю, там можно отведать прекрасный фалафель», а ты ей: «Малафель, лол». И не идёшь никуда, полной жизнью дома посидишь.

Жизнь — это хитрые советские предприниматели, склеивающие аудиокассеты в ленты Мебиуса. Этот бесконечный Кай Метов в твоих ушах. Этот непрекращающийся Вадим Казаченко.

Жизнь — это всю жизнь быть Арсением и в один день смеха ради начать представляться Аркадием. Никто не заметит перемены.

Жизнь — это переоделся лешим, грибников пугал, а потом в ивовых зарослях застрял, и никто не помог.

Жизнь — это палка о трёх концах. Рогатка эдакая. Можно взяться за любые два конца руками, а третий нетронутым останется. Никогда всю жизнь объять не сможешь, двурукое ничтожество.

Скоро Новый Год...

...А скоро Новый Год. На пятачках, огороженных забором из кое-как сбитого штакетника будут продавать ёлки. Тридцать первого декабря, в этом ёлочном загоне останутся только две лысых ёлки, и пьяный продавец, наряженный Петрушкой. Он будет пьян и великодушен, поэтому разрешит бабушкам, одетым в коричневые пальто с кошачьим воротником, собрать с земли хвойные ветки. Он разрешит им забрать их бесплатно. Потому что через три часа наступит Новый Год. Всем в эту ночь хочется почувствовать себя немножко Дедом Морозом. «Берите, клячи, — скажет Петрушка, махнув рукой, — вон в том углу ещё посмотрите, там хорошие ветки лежат» И старушки, лопоча «Дай Бог тебе здоровья, сынок», начнут подбирать колючие ветки сухонькими ручками в синих варежках-самовязах… И через три часа на Спасской башне начнут бить куранты, а миллионы человек поднимутся из-за стола, заставленного салатами и тарелками с лоснящимися кружочками сырокопчёной колбасы, чтобы стоя войти в новый год. Миллионы просьб и желаний выстрелят в космос. «Хочу, чтобы в этом году Вася на мне женился», «Хочу, чтобы хоть в этом ходу он сдох, сука, как он меня достал», «Хочу, чтобы мне подарили собачку», «Хочу выздороветь и прожить хотя бы ещё один годик»… И с последним, двенадцатым ударом часов, миллионы глоток завопят «Ура!», и кинутся к мобильным телефонам, чтобы успеть дозвониться до своих близких, пока сеть наглухо не зависла. «Мама, с Новым Годом! Поправляйся…», «Серёга, давай, рули скорее, мы тебя ждём!», «Сыночек, я тебе желаю…», «Папа, а почему ты ко мне не приехал?»
В час ночи ты оглохнешь от непрестанных взрывов петард и салютов за окном и от визга автомобильных сигнализаций. Ты даже присоединишься к ним. Ты выйдешь на улицу, и подожжёшь фитиль китайской ракеты, которая будет долго искрить, дымить, вонять, а потом неожиданно рванёт вбок, и замечется по непредсказуемой траектории. Женские визги, хлопки открываемых бутылок Советского шампанского, и ощущение всенародного единства. «С Новым Годом, брат!» – кричат тебе незнакомые пьяные подростки, а ты угощаешь незнакомую пьяную девушку своим Советским шампанским, и вы целуетесь «на брудершафт». Потом до утра песни в караоке, танцы под Сердючку, с беготнёй на лестничную клетку, чтобы покурить. На лестнице, в клубах сизого дыма, ты видишь свою соседку Маринку, с красным лицом, в боа из мишуры, и её гостей. И ты кричишь им «С Новым Годом!», а они тебе в ответ «И тебя тоже, брат! Счастья, здоровья и бабла!» В шесть утра ты, смутно понимая зачем всё это нужно, пинаешь этих «братьев» ногами, всё на той же лестничной клетке, и Маринка визжит на весь подъезд, а у тебя в ушах стоит грохот давно взорванных петард, и в глазах блики от Маринкиной мишуры. И всё вертится, вертится, вертится…

***
...А скоро Новый Год. Уже два дня в доме пахнет мандаринами. Мама их купила целую большую сумку, и спрятала на балконе. Иногда можно незаметно утащить оттуда две штучки – себе и сестрёнке, и быстро их съесть, запихнув оранжевые мясистые шкурки под кровать.
В большой комнате, в углу стоит ёлка. Её принёс папа три дня назад, и мы все её наряжали. Мама достала с антресолей большую коробку из-под сапог, перевязанную бечёвкой, в которой, утонув в вате, лежат хрупкие стеклянные шары и фигурки. Вот эту белку мне подарили в детском саду. За победу в каком-то конкурсе на утреннике. А вот это – царь. Все знают, что это мамин царь. Он старый совсем, и с дыркой на боку. Но мама всегда его вешает на самое видное место. Потому что этот царь старше её самой, как она говорит. И гирлянда у нас есть. Перепутанная вся. Мы её распутываем осторожно, и вешаем на ёлку. А потом папа выключает свет, и включает гирлянду в розетку. Сначала ничего не происходит, долго так. Сидим в темноте, и дышим. И вдруг гирлянда начинает мигать, освещая ватного Деда Мороза, стоящего на белой простыне под ёлкой, который тоже старше моей мамы, и наши с сестрой лица. У Машки оно то красное, то зелёное. У меня, наверное, тоже.
Сегодня с самого утра мама с папой торчат на кухне, и что-то готовят. Слышится стук ножей о разделочную доску, и голоса «Проверь холодец на балконе, может, его пора в холодильник поставить?», «Ты курицу целиком запекать будешь или мариновать?» и «Ну, вот куда ты это положил, а? Сдурел? Я на ней фрукты режу, а он – селёдку!». По телевизору показывают «Чародеев» и рыженькая девочка поёт про три белых коня. На улице ещё светло, а дома скучно. На кухню с запотевшими окнами меня не пускают, чтобы не мешалась. Начинаю ныть и капризничать. Получаю шлепок по заднице от мамы, а папа откладывает в сторону половину селёдки, моет руки, и берёт меня за плечо: «Доставай коньки, и помоги Маше одеться». Визжу и бегу по коридору, путаясь в сползших, не моего размера, колготках, и кричу «Машка, мы на каток щас пойдём!»
Машка совсем не умеет кататься на коньках, два раза упала, надулась, и папа отнёс её на лавочку, где начал молча снимать с неё коньки, отчего Машка ещё больше надулась, а потом заревела. Совсем незаметно стемнело. Значит, скоро Новый Год. Папа машет мне рукой, и я подкатываюсь к лавочке, с готовностью протягиваю папе ногу в коньке, и, держась за папину шею, жду, когда он наденет синие пластмассовые чехлы на лезвия. Если б с нами не была папы, я бы ни за что не надела чехлы. Я бы доковыляла до кусочка асфальта возле канализационного люка, и била бы по нему коньком, чтобы искры летели. Как у Серебряного копытца. Один раз папа это увидел, и наказал меня. Я месяц не ходила на каток. В следующий раз буду выбивать искры подальше от своего дома. За Иркиным домом тоже есть люк с асфальтом.
Дверь нам открывает мама. У неё на голове бигуди, и накрашен один глаз. В руке она держит коробочку с тушью для ресниц, в которую плюёт, и возюкает там щёточкой. Мне всё время хочется сделать так же. Плюнуть и повозюкать. Но мама всегда забирает свою косметичку, когда уходит на работу. Мама смотрит на нас с Машкой, и ругает папу. «Они ж все мокрые как мыши! Зачем ты им разрешил валяться в снегу? Я только-только с больничного! Щас опять обе заболеют, а кто с ними сидеть будет?!» Папа молча помогает нам снять коньки, а мама машет своей щёточкой, и убегает в ванную докрашивать второй глаз. Из ванной слышно мамино «Тьфу!». И непонятно: то ли она в тушь плюнула, то ли на папу рассердилась. Отсюда не видно.
Мы с Машкой наряжаемся в костюмы. Я как будто бы Красная шапочка, а Машка как будто бы снежинка в короне. Я тоже корону хочу, но у меня уже красная шапочка на голове. Придумываю, как бы сверху надеть эту корону на шапочку, чтобы ничего не свалилось. Накрашенная на оба глаза мама в бигудях, бегает по квартире с тарелками. Мы с Машкой незаметно таскаем с них колбасу. Для себя и собаки Мишки. А плешь на тарелке с колбасой старательно маскируем укропом. Очень хочется есть.
По комнате нервно ходит папа в сером костюме, дёргая себя за галстук, и косясь на бутылку водки. Папа сегодня напьётся и будет смешно танцевать, сгибая колени. Мы с Машкой всегда смеёмся когда он так танцует. Мы водку не пьём. Для нас мама купила много бутылочек с Тархуном, Буратиной и Лесной ягодой. Буратину можно налить во «взрослые» хрустальные фужеры, думать что это шампанское, а потом изображать из себя пьяных, и танцевать на полусогнутых ногах.
Заходит мама, смотрит на часы, и говорит: «Проводим Старый Год». Мы с Машкой сразу принимаемся за колбасу, чтобы мама не заметила плешь под укропом. Кричим «Мне Тархун», «А мне Буратину», «Тогда мне тоже Буратину!», «А что ты за мной всё повторяешь? Пей свой Тархун!». По телевизору опять показывают Иронию судьбы, только по другому каналу. Мы с Машкой уже наелись, и уже хочется подарков. Но мы сидим, и молчим. И тоже смотрим Иронию судьбы.
Когда на экране вдруг появилась Кремлёвская стена, куранты, и круглая крыша с красным флагом – мама закричала «Слава, выключай свет скорее!». Папа выключил свет, зажёг гирлянду, и на экране появилось лицо Горбачёва с синяком на лысине. Он непонятно говорил, а мама с папой слушали, держа в руке бокалы с шампанским. И мы с Машкой тоже встали, и подняли свои фужеры с Буратиной. А потом начали бить куранты, а мама сказала «Скорее загадывайте желание!» Я загадала себе куклу Джульетту и магнитофон, а Машка, это и так понятно, железную дорогу. Я очень быстро всё загадала, а куранты всё били и били. Стало жалко, что у меня больше нет желаний, и я быстро загадала ещё, чтобы все люди в мире никогда не болели. Только я загадала про всех людей – по телевизору запели «Союз нерушимый республик свободных». Я тоже запела. У меня на всех школьных тетрадках этот гимн написан на задней обложке. Я все слова наизусть знаю. Папа включил свет, и крикнул «Ура!», и мама крикнула. И мы с Машкой тоже. Хотели чокнуться своим Буратиной с родителями, а они не разрешили. Машка шепнула мне на ухо: «А сейчас будут подарки», и мы посмотрели на папу. Папа подёргал себя за галстук, прислушался к чему-то, и вдруг схватил меня за руку: «Побежали! Я слышу, что на лестнице кто-то есть! Это Дед Мороз!» Мы побежали. Машка корону уронила, а у меня шапочка упала, но я её подобрала. На лестнице никого не было. Мы посмотрели на папу, а он тащил нас по лестнице наверх. «Он выше убежал, догоняйте!» Мы добежали со второго этажа до девятого, но Деда Мороза не нашли. Машка заревела, а я сдержалась. Открылись двери лифта. Это папа за нами приехал. «Что, говорит, — упустили Деда Мороза? А он уже успел к нам домой зайти, и подарки вам оставить. Быстрее в лифт».
Машка плакать перестала, а я подумала, что папа всё врёт. Не мог Дед Мороз так быстро от нас убежать, и вернуться к нам домой с подарками. Но папа не обманул. В комнате была настежь распахнута балконная дверь, и на паласе лежал настоящий снег, на котором отпечатались человеческие следы! А под ёлкой лежал серый мешок, и в нём что-то было! Я потрогала снег на полу, и спросила маму: «Это правда Дед Мороз приходил?», а мама сказала «Конечно. Вы только убежали – и вдруг распахивается балконная дверь, метель такая что не видно ничего, и Дед Мороз появился. В валенках и с мешком. Говорит «А где же Маша с Лидой?» Я ему говорю: «Дедушка, а они на лестнице тебя ищут», а Дед Мороз извинился, сказал: «Эх, не успею я с ними повидаться, меня другие детишки ещё ждут», и ушёл» И я сразу очень ясно представила себе и метель эту, и Деда Морза с мешком. Снег на паласе растаял уже, а я запомнила какие там следы были. Это точно от валенок.
Машка уже мешок развязала, и теперь сопит, и роется в нём. Я тоже полезла. Машку толкаю, а она меня отталкивает. Только мы всё равно поняли кому какой подарок. Мне – куклу Джульетту, а Машке железную дорогу. Ха, а Ирка говорит, что Дед Мороза не существует, и подарки дарят мама с папой. Всё она врёт. Мама с папой даже не знали, что мы с Машкой загадали под бой курантов. Только магнитофона нету почему-то. Наверное, на следующий год подарит. Когда я подрасту. Всё равно у меня даже кассет никаких нету, чтобы музыку слушать…

***

...А скоро Новый Год. Скоро надо будет ехать в «Метро», и коробками закупать шампанское, водку, колбасу, консервы. Надо будет позвонить Машке, она мне всегда икру хорошую через мужа достаёт. Платье своё белое, в котором я летом на свадьбе у Женьки была, достать надо. По-моему, там пятно. В химчистку отдать нужно, если не забуду. Надо определиться где я Новый Год встречать буду: дома, в гостях, или на даче. Чулки купить нужно, и туфли откопать белые. Не помню, куда я их сунула. Ирке позвонить не забыть бы. Она мне рецепт салата дать обещала. Список подарков составить, чтобы никого не забыть. Сыну – МР3 плеер, Машке – игрушечный мотоцикл, для её коллекции, маме – духи и новую тушь, она намекала стеснительно, а папе… А папе я подарю этот рассказ.
Я подарю ему его по телефону, ровно в полночь. Пока бьют куранты, и играет гимн России. Я буду ему читать это с листа, и сдерживаться, чтобы не заплакать.
Как тогда. Двадцать три года назад. На лестнице. На девятом этаже.
Когда мне всего на одну секунду показалось, что папа может меня обмануть…

©Лидия Раевская

Потрясающе написано про наше поколение!

Мальчик спросил своего отца: «Как вы жили раньше?
Без доступа к технологиям, без интернета,
без компьютеров,
без телевизоров,
без кондиционеров,
без мобильных телефонов?»
Папа ответил: «Точно так же, как ваше поколение живет сегодня»:
Без молитв,
без сострадания,
без чести,
без уважения,
без стыда,
без скромности,
без чтения.
Мы, люди, которые родились между 1940-1980, являемся благословенными.
Наша жизнь — живое доказательство:
играя и катаясь на велосипедах, мы никогда не носили шлемов.
После школы мы играли до заката.
Мы никогда не смотрели телевизор.
Мы играли с настоящими друзьями, а не с друзьями из интернета.
Если мы когда-либо испытывали жажду, мы пили водопроводную воду, а не воду в бутылках.
Мы мало болели, хотя раньше мы делили один и тот же стакан сока с четырьмя друзьями.
Наши родители лечили нас копеечными средствами отечественного производства или при помощи народной медицины.
Мы никогда не набирали вес, хотя мы ели много хлеба и картошки каждый день.
Мы привыкли создавать свои игрушки и играть с ними. Мы делились игрушками, книжками.
Наши родители не были богаты.
Они давали нам любовь, научили ценить духовное, а не материальное, дали нам понятие о настоящих
человеческих ценностях — честности, верности, уважении, трудолюбии.
У нас никогда не было мобильных телефонов, DVD, play station, XBox, видеоигр, персональных компьютеров,
интернет — чата, но у нас были настоящие друзья.
Мы посещали дом нашего друга без приглашения, нас угощали простой и скромной едой.
Наши воспоминания были на черно-белых фотографиях, но они были яркими и красочными,
мы листали с наслаждением семейные альбомы и хранили с благоговением портреты наших предков.
Мы не отправляли на помойку книги, мы стояли за ними в очередях и потом запоем их читали.
Мы не выносили свою жизнь на чужое обозрение и не обсуждали с таким упоением чужую жизнь,
как это делаете вы — выставляя свою жизнь напоказ в Инстаграмме, обсуждая прилюдно в масс-медиа
пространстве свои семейные тайны.
Мы — уникальное и наиболее понимающее поколение, потому что мы-последнее поколение, которое
слушало своих родителей. Кроме того, Мы первые, кто должен был слушать своих детей, и мы те,
кто все еще умнее и помогает вам, как использовать технологии, которые никогда не существовали
в то время, когда мы были в вашем возрасте!!!
Мы ограниченное издание!
Наслаждайтесь нами.
Учитесь у нас.
Цените нас. Прежде, чем мы исчезнем...

Денежки зачем вам всем? Дураки...

Мучиться ли стоило?

Карантин.

Чтоб загнали в стойло,

Как скотин.

Напугали вирусом,

Страшно им.

Миру помогали всем.

А своим?

Кипяточка в чашечке

Не проси.

Вот вам, ни ...шечки!

Гран мерси.

Денежки зачем вам всем?

Дураки.

Власти справятся со всем,

В две руки.

Больше будет лакшери.

Загребут.

А проблемы ваши их

Не ...т.

С.Шнуров

Мы разучились любить

Мы всегда знали, что доступных женщин в больших городах — пруд пруди. Но никогда прежде они не были в вашем смартфоне. Сайты знакомств и социальные сети привели к тому, что максимальный романтический жест, который мы себе теперь можем позволить — это смайлик.

Даже написать SMS с текстом «Доброе утро!» — это уже что-то из прошлой жизни. Мы все согласны с тем, что романтика мертва. И кажется, все уже с этим смирились.

Но если вы хотите добиваться бОльших успехов в личной жизни, то вам придется что-то с этим делать. Начните с малого: смотрите во время ужина ей в глаза, а не в смартфон. Это немыслимо, правда? Все дело в том, что отношения с людьми сейчас похожи на шведский стол. У нас слишком большой выбор. Мы считаем, что это — благо, но на деле зачастую это не позволяет нам завести сколько-нибудь крепкие и нужные обоим отношения.

Зарегистрироваться на новом дейтинговом сайте — это как разбавить вкусный сок водой. Вроде как напитка стало больше, но его вкус безнадежно утерян. Слишком большой выбор не позволяет нам сосредоточиться на человеке, с которым мы уже пошли на свидание, и который прямо перед нами. А что, если этот не парень — не самый лучший из всех, кто есть на сайте? А что, если завтра зарегистрируется новая девушка, которая сорвет вам крышу?

Любви не существует. Ее убил интернет. Мы поменяли любовь на разнообразие. Теперь для того, чтобы получить новые впечатления, нам не нужно планировать уникальное свидание. Достаточно просто встретиться с новым человеком.

Теперь ради отношений мы не готовы ничем жертвовать. Еще бы: кажется, так легко найти ту, которая будет любить нас такими, какими мы есть.

Ни у одного поколения людей на планете не было тех возможностей, что есть у нас. Мы можем открыть новую вкладку в браузере и тут же посмотреть фото из Португалии. Еще пара кликов — и мы уже купили билет, оплатив его картой Visa. Мы можем это делать каждый день, но не делаем.

Дело в том, что мы никогда не знаем, хватит ли нам денег, чтобы получить все, что мы хотим. То же самое — и с женщинами. Мы никогда не знаем, хватит ли у нас времени на то, чтобы «попробовать все варианты».

Раньше вы могли познакомиться в баре, и тут же пригласить ее на свидание на завтра. Сегодня вы будете перебирать десятки контактов, чтобы решить, кто именно достоин вашей аудиенции. И в результате, скорее всего, вы останетесь в субботу дома. В одиночестве.

Всегда есть множество соблазнительных вариантов. Мы забыли, что такое жить и встречаться с людьми. Зачем спрашивать, как поездка, если мы видели все в Instagram? Зачем делать выбор, если открыто так много дверей? Но этот выбор парализует нас. Поскольку возможностей слишком много, то куда проще растеряться и отложить выбор на потом.

Мы говорим себе, что нам нужен стимул. Мы убеждаем себя, что она недостаточно хороша. А потом жалуемся на идиотскую жизнь, в которой мы никому не нужны.

Раньше мы считали, что состоим в отношениях, после первого секса. А то и намного раньше. Теперь мы состоим в отношениях только после того, как сменим соответствующий статус на Facebook. А все остальные поверят нам только после того, как мы опубликуем парочку совместных фотографий. Все это превратило наши отношения в миф.

Никто не постит в три утра статусы о том, почему она рыдала всю ночь. Никто не постит печальные твиты о том, как это тяжело — любить. Мы видим в соцсетях лишь счастливые статусы и впечатляющие фотографии. И делаем ложный вывод о том, будто кто-то из нас состоит в «идеальных» отношениях.

Но правда в том, что чем больше мы верим в идеалы, тем менее счастливы. Реальная жизнь и жизнь в Facebook — это две разные вещи. Не существует никаких «идеальных» партнеров. Нет никакой «идеальной» семейной жизни.

Но мы в это не верим. Для этого мы слишком долго сидим на сайтах знакомств. И дело ведь не только в отношениях. Нам постоянно кажется, что мы недостаточно хороши. Что наши отношения не достаточно хороши. Мы начинаем верить в то, что любовь должна быть похожа на доставку пиццы: все просто и понятно.

Мы разучились любить.

ПО ПЛОЩАДИ ХОДЯТ И ЕДУТ…
ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ ПАРАДА

По площади ходят и едут,

То в небо, то ниже глядят.

Справляют большую победу

Три четверти века назад.

Чужие холодные люди

В хорошей одежде стоят.

От них ничего не убудет.

Парад? Значит, смотрим парад.

Сердца их стучать не умеют

В такт давней народной беды.

Потом принесут им лакеи

Бесплатной и вкусной еды.

Любезности, здравицы, тосты

В чужом и холодном кремле….

Но вздрогнули белые кости,

По всей победившей земле.

И – вслушайся – заголосили

Дорога, горушка, лесок,

И будто надела Россия

Невидимый чёрный платок.

Вадим Жук

От никого никому слова

Френсису несколько лет за двадцать,
он симпатичен и вечно пьян.
Любит с иголочки одеваться,
жаждет уехать за океан.
Френсис не знает ни в чем границы:
девочки, покер и алкоголь…
Френсис оказывается в больнице:
недомоганье, одышка, боль.
Доктор оценивает цвет кожи,
меряет пульс на запястье руки,
слушает легкие, сердце тоже,
смотрит на ногти и на белки.
Доктор вздыхает: «Какая жалость!».
Френсису ясно, он не дурак,
в общем, недолго ему осталось —
там то ли сифилис, то ли рак.
Месяца три, может, пять — не боле.
Если на море — возможно, шесть.
Скоро придется ему от боли
что-нибудь вкалывать или есть.
Френсис кивает, берет бумажку
с мелко расписанною бедой.
Доктор за дверью вздыхает тяжко —
жаль пациента, такой молодой!

Вот и начало житейской драме.
Лишь заплатив за визит врачу,
Френсис с улыбкой приходит к маме:
«Мама, я мир увидать хочу.
Лоск городской надоел мне слишком,
мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал…
Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой
о путешествиях я мечтал».
Мама седая, вздохнув украдкой,
смотрит на Френсиса сквозь лорнет:
«Милый, конечно же, все в порядке,
ну, поезжай, почему бы нет!
Я ежедневно молиться буду,
Френсис, сынок ненаглядный мой,
не забывай мне писать оттуда,
и возвращайся скорей домой».
Дав обещание старой маме
письма писать много-много лет,
Френсис берет саквояж с вещами
и на корабль берет билет.
Матушка пусть не узнает горя,
думает Френсис, на борт взойдя.
Время уходит. Корабль в море,
над головой пелена дождя.
За океаном — навеки лето.
Чтоб избежать суеты мирской,
Френсис себе дом снимает где-то,
где шум прибоя и бриз морской.
Вот, вытирая виски от влаги,
сев на веранде за стол-бюро,
он достает чистый лист бумаги,
также чернильницу и перо.
Приступы боли скрутили снова.
Ночью, видать, не заснет совсем.
«Матушка, здравствуй. Жива? Здорова?
Я как обычно — доволен всем».
Ночью от боли и впрямь не спится.
Френсис, накинув халат, встает,
снова пьет воду — и пишет письма,
пишет на множество лет вперед.
Про путешествия, горы, страны,
встречи, разлуки и города,
вкус молока, аромат шафрана…
Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет,
слезы по белым текут листам:
«Френсис, родной, мой любимый мальчик,
как хорошо, что ты счастлив там».
Он от инъекций давно зависим,
адская боль — покидать постель.
Но ежедневно — по десять писем,
десять историй на пять недель.
Почерк неровный — от боли жуткой:
«Мама, прости, нас трясет в пути!».
Письма заканчивать нужно шуткой;
«я здесь женился опять почти»!
На берегу океана волны
ловят с текущий с небес муссон.
Френсису больше не будет больно,
Френсис глядит свой последний сон,
в саван укутан, обряжен в робу…
Пахнет сандал за его спиной.
Местный священник читает гробу
тихо напутствие в мир иной.
Смуглый слуга-азиат по средам,
также по пятницам в два часа
носит на почту конверты с бредом,
сотни рассказов от мертвеца.
А через год — никуда не деться,
старость не радость, как говорят,
мать умерла — прихватило сердце.
Годы идут. Много лет подряд
письма плывут из-за океана,
словно надежда еще жива.
В сумке несет почтальон исправно
от никого никому слова...

Вкус детства

Не смейте забывать учителей.
Они о нас тревожатся и помнят.
И в тишине задумавшихся комнат
Ждут наших возвращений и вестей.
Им не хватает этих встреч нечастых.
И, сколько бы ни миновало лет,
Случается учительское счастье
Из наших ученических побед.
А мы порой так равнодушны к ним:
Под Новый Год не шлём им поздравлений.
А в суете иль попросту из лени
Не пишем, не заходим, не звоним.
Они нас ждут. Они следят за нами
И радуются всякий раз за тех,
Кто снова где-то выдержал экзамен
На мужество, на честность, на успех.
Не смейте забывать учителей.
Пусть будет жизнь достойна их усилий.
Учителями славится Россия.
Ученики приносят славу ей.
Не смейте забывать учителей!

©А.Дементьев

Минутка поэзии... В среду

Ассоль ждала свой алый парус,
а Грэй ходил под голубым

+++
Что правосудие не может,
то медицине по плечу

+++
Всё было в общем-то неплохо,
пока не стали улучшать

+++
Я юбилейную зарубку
недавно сделал на граблях

+++
Хирурга сразу я припомнил –
он у меня купил диплом

+++
– Хотите, я скажу вам правду?
– Спасибо, у меня своя

+++
Я посмотрел на вас и понял,
что у России три беды

+++
Мой парень гей, как оказалось.
Я охренел, когда узнал

+++
– А ничего, что я без стука? – 
нас спросит сердце как-то раз

+++
Она ругнулась так, что дворник
в блокнотик что-то записал

+++
В роскошных залах Эрмитажа
мат восхищенья не стихал.

+++
И вот опять с трибун высоких
нам светлым будущим грозят

+++
Из всех животных Буратино
боялся дятлов и бобров

+++
А есть и те, кто не ворует,
но, правда, те уже сидят

+++
Футбол специально был придуман,
чтоб русских всюду унижать

+++
Меня совсем никто не любит,
хоть я ещё не всех спросил

+++
А тот хомяк уже был плоским,
когда ты села на него?

+++
Чтоб скрыть свою интеллигентность,
он сопли вытер рукавом

+++
Кормите вашу моль нормально –
она не будет шубы жрать

+++
Как удивительно природа
вас щедро обделила всем!

+++
Когда на жизнь посмотришь трезво,
то понимаешь – надо пить!

+++
Не может быть – кричал, читая
орфографический словарь.

+++
Не верь, что жизнь подорожала,
она не стоит ни гроша

+++
Наш шеф, как чайка – прилетает,
кричит, насрёт и улетит

+++
Я в туалет схожу, пожалуй.
Вам принести чего-нибудь?

+++
Чего-то я не высыпаюсь.
Наверно, слишком быстро сплю

+++
Так хорошо вчера нам было,
что очень плохо до сих пор

+++
Клеймо о том, что мы свободны,
нам выжгут каждому на лбу

+++
Нашли в кургане шлем Батыя,
а рядом и его мопед

+++
Лечусь слабительным от кашля.
Хотел бы кашлять, но боюсь

+++
А на работе снова попа,
проктолог сетовал жене

+++
Песца откармливали долго,
в итоге полный был песец

+++
Нашли такую позу в сексе,
что виден телек им двоим

+++
Ну что вам о себе поведать?
Моргаю и люблю дышать

+++
А если голову отрезать, -
уже не будет рыба гнить?

+++
Откуда все мы появились,
туда и катимся сейчас

+++
Пока приехал переводчик,
китаец бедный утонул

+++
Она в постели ненасытна –
всю ночь тайком чего-то жрёт

+++
А злой тимуровец старушек
на красный свет переводил

+++
Она беспомощно рыдала,
уткнувшись задницей в диван

+++
Учиться никогда не поздно,
но бесполезно иногда

+++
Наука движется и вскоре
Мы обойдёмся без себя

+++
Совсем чего-то память скисла.
Забыл, что именно забыл

+++
Искал второй носок всё утро,
а он под первым был надет

+++
Купил батут назло соседу,
тому, который надо мной

+++
Взял три бутылки и орешков,
чтоб после белочку кормить

+++
В театре три сестры давали,
пока бордель не пресекли

+++
Сегодня всё идёт по маслу,
но через задницу пока

+++
Вот со своим вчера лежу я,
вдруг дверь открылась – мой пришёл!

+++
Давайте деньги посчитаем.
Я буду палец вам слюнить

+++
Кто за рулём не матерится,
тот за дорогой не следит

+++
Ничто людей так не сближает,
как танк, въезжающий в толпу

+++
А вон менты куда-то негра
под белы рученьки ведут

+++
Вот оберег от злых и гадких,
а вот патрончики к нему

+++
Вы к нам почаще заходите,
без вас потом так хорошо

+++
Отец плохому не научит,
ты лучше к маме обратись

©Владимир Поляков ака Bazzlan

Пакует чемоданы Лето:
Жару, цветы кладёт в пакеты,
И стопкой ровной после сушки –
Из одуванчиков подушки.
Сложило бережно в кармашек:
Лягушек, бабочек, букашек,
Жуков и мотылька ночного…
- Пора! Я, кажется, готово!
В кладовке – соки и соленья,
И из смородины варенье.
Мой поезд будет ровно в восемь.
И не забудьте встретить
Осень!

©Наталья Волкова

7 МАРТА- МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДЕНЬ ЛЮБОВНИЦ

7 марта я не стану снимать телефонную трубку, хотя знаю, что ты будешь пробиваться с утра, чтобы поздравить меня с Международным женским днем 8 марта. Я не стану реагировать на лихорадочное подпрыгивание на столе сотового телефона и его настойчивое пиликанье, если на дисплее высветится твой телефонный номер. В этот день я уйду в глубокое подполье только для того, чтобы не услышать твой голос, предлагающий встретиться вечером. Не хо-чу (с)

Почему? Потому что ты придешь с букетом мимозы или полуобморочных тюльпанов, принесешь какую-нибудь фитюльку в коробочке, шампанское и ненавистные мной шоколадные конфеты в вульгарной коробке с вульгарной картинкой (как, ты еще не знаешь, что я шоколад терпеть не могу?) и станешь поздравлять меня с 8 марта.Так вот, милый, запомни. 7 марта – это не Международный женский день, это Всемирный День Любовниц. Именно в этот день мужики носятся как оглашенные по городу, покупая подарки в двух экземплярах – духи «Мадам Роша» в левый карман, «Хьюго Босс Дип Рэд» - в правый. И не дай бог перепутать.

Именно в этот день для жен придумываются всякие заседания-совещания и корпоративные вечеринки, чтобы выкроить пару часов для таких, как я, тайных подруг. Если ты придешь седьмого вечером – ты будешь притворяться, что у нас праздник. Но и мерцающие свечи, и рубиновое вино или искрящееся шампанское в бокале, и твои комплименты будут бессильны перед твоим ускользающим взглядом, который то и дело пытается метнуться к часам на стене. И утекающие минуты будут приправой к горчинке вина в бокале.

Потом у двери – тебе нужно не поздно вернуться, чтобы успеть обсудить с твоей законной половинкой предстоящий праздник, куда-к кому- с чем, - торопливый поцелуй и невольное облегчение в твоих глазах: один долг ты исполнил, теперь побежишь исполнять второй, супружеский. И я сочувствую той, другой, законной, и сочувствую себе, незаконной, урвавшей кусок не принадлежащего мне праздника. Потом я сниму целлофановую обертку с подаренной тобой коробочки «Хьюго Босс Дип Рэд», брызну ароматом на свечу, от чего она на секунду взметнется голубым всполохом и вспомню рекламу: «Мой аромат – мои правила».

Мои правила отныне исключают из жизни 7 марта – Всемирный день любовниц. Хочешь поздравить – будь любезен, 8 марта мой дом открыт для тебя. Не можешь – твои проблемы. Я обойдусь без поздравлений украдкой, без коробочки с духами, без чахлых тюльпанов. В конце-концов нет лучше праздника, когда я устраиваю его для себя сама. И путь это будет сумасшедший девичник, который мы закатим с такими же, как я, «тайными» подругами других мужчин – но это будет праздник души, и может быть, даже именины сердца. Потому что это будет день свободы от дурацких надежд, от бесплодных ожиданий у телефона и в конце концов не надо будет покупать новое платье. Да здравствует Международный день свободы 8 марта!

*ля, хочу такую кепку